Встречаешь вещи, с которыми хочется поделиться. Хочется увидеть те же восхищенные глаза, рассеянную улыбку, увидеть человека который так же прочувствовал ту музыку, тот фильм, что именно - неважно. Хочется, чтобы кто-то был рядом в твоем воображении.
Вот поэтому эта музыка очень красивая. Захватывающая, и парящая.
Это вальс, одной девушки прошлых столетий, она в шикарном платье. Шелк. Корсет. Кружево. Пышные юбки, которые издают еле слышный звук шелеста, - крылья мотылька. Эта девушка настолько свободная, такая свободная в своей трагедии. Она движется, быстрее..быстрее, кружится. Бледная кожа на ее щеках покрывается румянцем, заставляя думать, будто она в бреду. Она больна. Девушка часто дышит, корсет слишком больно врезаются в ребра. Сердце разрывается, но она кружится, сопровождаемая шелестом крыльев мотылька. И вот музыка в стадии апогея, и словно экстаз, взрыв музыки, она застывает, она не видит своими глазами. Тишина. Она медленно исчезает.
И существуют ли глаза, видящие это..
Зеркало лжет.
Вот поэтому эта музыка очень красивая. Захватывающая, и парящая.
Это вальс, одной девушки прошлых столетий, она в шикарном платье. Шелк. Корсет. Кружево. Пышные юбки, которые издают еле слышный звук шелеста, - крылья мотылька. Эта девушка настолько свободная, такая свободная в своей трагедии. Она движется, быстрее..быстрее, кружится. Бледная кожа на ее щеках покрывается румянцем, заставляя думать, будто она в бреду. Она больна. Девушка часто дышит, корсет слишком больно врезаются в ребра. Сердце разрывается, но она кружится, сопровождаемая шелестом крыльев мотылька. И вот музыка в стадии апогея, и словно экстаз, взрыв музыки, она застывает, она не видит своими глазами. Тишина. Она медленно исчезает.
И существуют ли глаза, видящие это..
Зеркало лжет.